Романы

П & ПРО  (часть 10)

* * *

Последний нормальный день Вэпша пролетел быстро. В этот раз его никто не доставал, и он понемногу стал успокаиваться. Но вот наступила ночь.

Заснул Миха быстро, но проваливаясь в сон, он почувствовал, что что-то в нем не то. Сначала ему снились обычные обрывки событий, основанные на впечатлениях предыдущего дня. Потом он во сне пошел в парикмахерскую. Вернее, его повели какие-то незнакомые люди, все в черных плащах и в затемненных очках. Миха вырывался из их стальных объятий, но тщетно.

Его усадили на кресло перед зеркалом, привязали и начали юродствовать. Сначала ему сооружали какие-то немыслимые причесоны, красили во все цвета радуги, больно дергали за волосы. А потом его обрили налысо и при этом намазали кремом для ликвидации волос.

И сразу же каким-то образом Миха очутился на сцене в "Форт-Россе" с гитарой в руках. Его окружали на сцене какие-то незнакомые люди, тоже лысые, с блестящими черепами. Эффектный патлатый парень вышел из-за кулис и, давясь от смеха, объявил в микрофон:

- А это - новая группа "Лысые уроды". Их лидера зовут Бильярдный Шар! Я предоставляю ему слово. Приветствуйте его!

Толпа около сцены дико загоготала, тыча пальцами в Вэпша, а у того в руках очутился микрофон. "Это я что ли бильярдный шар?" - горько подумал Миха и провел потной от волнения рукой по гладкой голове. Он поднес микрофон к губам, но сказать ничего не смог, и из динамиков раздавались только его жалобные всхлипы. Народ внизу угорал! Миха почувствовал, как заливается краской от стыда. И вдруг, неожиданно для себя, он запел в микрофон козлиным голоском какую-то чушь. Все хватались за животы и корчились от смеха...

На этом интересном месте Миха проснулся. Он схватился за голову - волосы были на месте. Вэпш тяжело вздохнул и пошел в кухню за сигаретами. Там он и просидел до утра.

А утром, когда Миха причесывался перед зеркалом, сердце его забилось. Он вгляделся в свое отражение и понял, что хочет. Но тот, кого он хотел, был недосягаемым. "Как я раньше на замечал, какой я красивый! - нежно любуясь собой, подумал Миха. - Какое совершенство!.." Но тут, в противовес этому стараниями Джокера Вэпшу взбрела и другая мысль: "Какой же я убогий! Как я на улицу выйду?.. Нет, какая красотища! А все-таки урод..." От этих противоречий ему сделалось дурно, заболела голова. Миха зажмурился и отошел от зеркала. Но когда он перестал себя видеть, то почувствовал необходимость снова взглянуть на свое изображение, потому что понял, что не может жить ни минуты без себя. "Я себе люблю!" - подумал Вэпш. Он снова посмотрел в зеркало и сказал своему отражению:

- Я люблю тебя!..

"Ну и убожество", - посетила его мысль. Вэпш нервно заходил по комнате. Хотя в состоянии нарциссизма-комплекса-зеленой любви он находился недолго, все равно крыша уже начала ехать. Все эти мании менялись, сливались, исчезали и появлялись, и Тролль стал впадать в депрессию. Тут его объял дикий комплекс неполноценности.

- Я никуда не годен. Я отвратно играю на гитаре! Я не умею писать музыку. Зачем я суюсь в КТР?.. Зачем я создал ABYSS?! Ничего не выйдет! Я бездарь, я бездарь...

Раздался телефонный звонок.

- Привет, - донесся до Вэпша голос Нелла. - Когда репетиция будет?

- Никогда!!! - заорал Вэпш и бросил трубку на рычаг. - Всем давно надо понять, что ничего из моего проекта не выйдет... Зачем надо мной издеваются? Ишь, "когда репетиция?".. Посмеяться захотел надо мной...

Он отключил телефон, сел за стол и задумался. Взгляд упал на собственное фото. "Блин, какой красивый..." - подумал Вэпш.

- Ты меня любишь? - вдруг нежно спросил он сам у себя. И тут же сам ответил:

- Нет, не люблю.

- Почему? - грустно сказал Вэпш.

- Дурак ты, - весело пояснил он же.

- Но как же так? - воскликнул Вэпш, обращаясь к самому себе. В этот момент он испытывал страстную любовь к своей личности. - Ты же не можешь меня не любить!

И тут же он себя дико взбесил и грубо произнес:

- Еще как могу! Ну не нравишься ты мне, понял? Не нужен ты мне!

Этот идиотский диалог Вэпш воспроизводил на два голоса с разными интонациями минут пятнадцать, но вдруг это у него прошло, и он решил сколотить новую группу, где вокалистом был бы он. Решив это, Вэпш тут же принялся сочинять текста. 

* * *

Миха достал новую толстую тетрадку в клеточку и приготовился писать. Он был уверен, что испишет стихами всю тетрадь.

Сначала он захотел создать death-металлическую команду, отличную от ABYSS. Он разрисовал титульный лист жуткими рожами, скелетами и монстрами и кровавыми обтекающими буквами стильно написал: "ТВОЙ НОЧНОЙ КОШМАР". Затем Вэпш перелистнул страничку и стал сочинять первую песню. Он решил, что для группы такого стиля рифма в стихах не нужна, и ритм тоже, и начал писать следующее:

"Глаза вытекают из твоих орбит

И текут по твоему изрезанному лицу.

Ты больше не видишь свет,

Но ты можешь слышать вой зверя,

Имя которому - ...", - в голову ему пришло слово "собаченька".

- Блин! Дайте же мне спокойно творчеством заняться! - в пустоту бросил Миха, предназначая обращение, естественно, проксаксизму. Но оттуда никто не отозвался: не хотели прерывать столь уникальный творческий порыв.

"Имя которому - Монстр Смерти", - наконец придумал Миха.

- О! Это будет припев! "Монстр Смерти" - повторить 4 раза.

Вдруг ему резко расхотелось делать death-команду. "И голос мой что-то не подходит", - подумал Миха, пытаясь перед собой оправдать быструю смену своего настроения. Ему захотелось играть трэш.

Тему текстовок он спер у "Содома". Выдрав исписанные death-тематикой листочки, Вэпш нарисовал на новом титульном листе всякие военные причиндалы, бомбы, танки и так далее. И кровавыми обтекающими буквами стильно написал: "ВЗРЫВ". Надпись получилась столь эффектная, что Вэпш какое-то время любовался ею, но все же перевернул лист и принялся писать:

"Едет танк, льется кровь!

Смерть охватывает свет!

Слышу я, слышу вновь

Пулеметный треск!!!"

- Так, - Вэпш задумался. - Это припев.

Но только он собрался сочинять куплет, как вдохновение иссякло. Теперь ему захотелось группу в стиле хиппи. Но так как о хипповской культуре он ровным счетом ничего не знал, то начал пороть отсебятину. На титульном листе он нарисовал сердечки, цветочки и написал "НЕТ - ВОЙНЕ". А стихи были такие:

"Давайте друг друга любить!

Зачем же нам воевать?

Надо всем мирно жить!

Зачем друг в друга стрелять?

Мы, хиппи, зовем всех к добру!

Мы, хиппи, зовем вас к любви!"

Он перечитал то, что получилось и страшно разочаровался.

- Это же совсем не то, что я хотел написать! - расстроенно сказал он. - Нет, не буду я хиппи...

Вэпш мгновенно переквалифицировался на панк. Решив вплести туда побольше беззакония и пофигизма, Миха изобразил заглавие в виде анархических знаков и надписи корявыми иероглифами "А НА ФИГА НАМ?.." Причмокнув от удовольствия, он занялся поэтизированием.

"Нам все по фигу!

Все вокруг - козлы!

Бей ментов!

Анархия - мать порядка!"

Эти строчки он предназначил для припева, но с куплетом дело у него снова застопорилось, и он бросил ручку.

Он закурил и стал думать. И тут его посетила чудная идейка - он придумал создать поп-группу. Он выдрал все испорченные страницы, чтобы они не смущали его лирический настрой своей нехорошей тематикой, и стал разрисовывать первую страницу.

На пол-листа он изобразил влюбленную парочку и кругленькими буковками рядом написал: "МАЙСКАЯ ЛАСКА".

Первая строчка песни была "Я тебя люблю", но больше Миха, и так измученный сегодняшним стихоплетством, не смог выдать ни слова. Глаза его смыкались от усталости, и он завалился спать.

Снилось ему, что шел он на концерт �Ace Of Bace�, но по дороге попал под кислотный дождь. Волосы пучками стали вылезать прямо у него на глазах и буквально через пятнадцать минут Вэпш стал совершенно лысый. Тут засветило солнышко, и голый череп засверкал в его лучах.

- Здравствуй, Бильярдный Шар! - вежливо поприветствовал Тролля прохожий. Вэпш не ответил и тут же услышал снова:

- Привет, Бильярдный Шар.

По дороге все здоровались с ним таким образом. Вэпш угрюмо отмалчивался и брел к своей цели. Но охранник на входе в клуб, где выступали �Ace Of Bace�, грубо сказал Вэпшу:

- Бильярдных шаров не пускаем.

Миша заплакал и проснулся. Он вспомнил о своих творениях и принялся их было перечитывать. Но не сдержав эмоций, разревелся. - Я бездарь! Я ничтожество! Ничего у меня не выйдет! Я убожество! - причитал Вэпш в припадке комплекса неполноценности. Он прикурил сигарету и с ней в руке подошел к зеркалу и стал себя оглядывать. В тот же миг в его сердце воспламенилась зеленая любовь к собственной персоне.

А в проксаксизме Джокер, довольно потирая руки, любовался своей работой. 

* * *

Да, что я еще хочу сказать, но все забываю. Вернувшись к событиям и персонажам первой части, о чем я упоминала в начале этой, я еще ни слова не сказала здесь о Челконе.

Ну, что можно о нем написать? В общем-то, ничего. Никаких приключений в проксаксизском стиле после возвращения Кирпича с ним не случилось до настоящего времени. Не потому, конечно, что вернулся его друг, а просто в это время Джокеру и остальным было не до него, так как все силы и фантазии прилагались на сдвигание Вэпшской крыши.

Джокер живьем к Челкону более не являлся, да и бархатная комната не пугала в ночных кошмарах. Это, конечно, не значит, что про Олби забыли (разве можно такое забыть?..), но просто в отношении его наступило обыкновенное проксаксизское затишье. (И так его в "АХИНЕЕ" убили, куда еще?). Возможно, вы еще встретитесь с ним на страницах проксаксизских историй, но уже не в этой книге. Ведь "проксаксизм не умирает, а затихает на время". (Это я насчет затишья). На этом я заканчиваю свое маленькое отступление от темы. Идем дальше. 

* * *

А Вэпшская крыша все ехала. Началось время его скитаний по разным инстанциям, потому что ему приспичило переменить пол. У него на это не было оснований, он не питал к мужчинам никаких чувств (кроме себя, само собой разумеется), все происходило, как в полусне, и Миха долго обивал пороги различных контор, имеющих отношение к его проблеме.

Но денег у Тролля было много, и через довольно длительный интервал времени, ему удалось получить разрешение на операцию. И вот... случилось! (страшное). Вэпш стал женщиной; насколько вот полноценной - это не мне судить. Называться он стал Машей Лапшиной. Родители были в шоке, Молли - в жопе. Вернее, в его отношении к ней ничего не изменилось, если не считать, что он изменял ей, или пытался изменять, с самим собой. Но это происходило и раньше. А вот сама Молли считала, что Миха для нее просто умер.

Ну, Миха-то действительно умер, но появилась зато девушка Маша. У Маши этой остались все мании и комплексы, которые испытывал Миша. Не оставил ее и зацикл о смене пола. Маше снова захотелось быть мужчиной...

Так как этот жизненный переворот Вэпш афишировать не стал, то окружающие, кроме Молли и родителей, пока ничего не знали. Маша играла на гитаре в группе ABYSS, зависала в КТР. Пока она ничем не отличалась от Миши, разве только большими силиконовыми грудями, тщательно прятаемыми ею под косой.

Но постепенно голос Маши становился нежнее и тоньше, кожа лица и рук - мягче, перестала образовываться щетина. Большие проблемы были у Маши с посещением общественного туалета. Она ходила еще в мужской, но ей приходилось попадать туда в отсутствие лиц сильного пола.

Также неприятности поджидали Машу в личных делах. Ей упорно не хотели нравиться лица мужского пола. Роль лесбиянки ее тоже не привлекала, и Маша страдала в одиночестве. Она переносила его очень тяжко, в глубокой депрессии...

Прошло какое-то время. Маша становилась все более женственной. Ей совершенно этого не хотелось, но ничего поделать с этим она не могла. Обратная же переделка пола создала бы неполноценного мужчину. Маша горько сожалела об утраченном друге, но такие друзья не возвращаются.

Наконец, окружающие Машу люди стали замечать перемену, становившуюся все более разительной.

Как-то раз Маша пришла в КТР. Провиляв бедрами так, что ей позавидовала бы любая манекенщица, Маша уселась рядом с Духом и, как можно сильнее понижая тембр своего голоса, попросила налить ей водки. Паук прищурился и без обиняков спросил:

- Тролль, ты что - педераст?

- Нет, - тоненько пролепетала Маша.

- Да ты не мнись, скажи уж нам. Мы поймем, - сказал Дух. - Что же мы, сами не видим?..

- Я не педераст, - сказала Маша и ее лицо стало заливаться краской.

- А чё покраснел тогда? - загоготал Паук. - За дурачков держишь?!

- Ну, нет! - со слезами на глазах стала уверять Маша. - Честное слово, мне женщины нравятся!

- Слушай, а что ты все время в косухе? - вдруг подозрительно спросил Дух. - Тут такая жара, что и сопреть недолго! А ну-ка, сними.

- Не сниму, - прозвенел голос Маши на всю Корпорацию. Девушка вскочила и направилась было к двери, но Паук, схватив за рукав косухи, стал раздевать Машу. Подключился Дух, Метал, и общими усилиями косая была конфискована. Все присутствующие в недоумении уставились на пышные Машины груди.

- Ты зачем это под свитер груди подкладываешь?! - грозно спросил Паук.

- Я ничего не подкладываю! - Маша крепилась, крепилась, но не выдержав, залилась слезами. - Это настоящие!!

Все в припадке любопытства кинулись раздевать Машу, и, наконец, перед их взорами предстала обнаженная женская грудь.

- Это как же так?..- в полной растерянности Дух осматривал непонятного Вэпша.

- Да вот так! Машей меня зовут! - гордо произнесла девушка и закрыла лицо руками. 

* * *

Домой Маша вернулась довольно рано и вся в слезах. Быстро проскочив в комнату, чтобы мама не увидела зареванного лица своей бедной дочки, Маша кинулась на кровать и затряслась от рыданий.

Дело в том, что Машу уволили из КТР. Она никак не могла понять, по какой причине, но это произошло, и она осталась без работы. Осталась она и без занятия, так как из ABYSS ее тоже выгнали. Басист, вокалист и ударник группы, в свое время сколоченной Вэпшем, единогласно решили, что в ABYSS не должна играть особа женского пола. То, что команду создала сама Маша в свою бытность мужчиной, никого не волновало. Ребята срочно занялись поисками нового гитариста и композитора, а Маша плакала у себя в комнате, проклиная свой бзик. Теперь у нее не было денег на обратную операцию, и перспектива существования в таком виде и положении давила на Машу своей неимоверной тяжестью. Это был конец. Новая личность не смогла удержать престижа старой и мучалась теперь в одиночестве.

Ю-Ноль, конечно, проявил пассивное сочувствие к несчастной девушке, но она об этом не знала. Это было в Ю-Нолевском стиле: напакостить, а потом пожалеть. Но больше в проксаксизме сочувствующих не было, а, напротив, все были удовлетворены исходом дела.

Мании у Маши остались. Это, наверное, единственное и далеко не самое лучшее, что у нее осталось... Но что с ней будет происходить дальше, это, в принципе, уже не имеет значения. Проксаксизикам стало скучно за ней наблюдать в ее однообразных приключениях, и о Маше постепенно забыли. В ее голове мысли и воспоминания тоже стали путаться и стираться, и через какое-то время Мария уже не помнила, что явилось источником ее бед.

Конечно, мне не особо хочется заканчивать это произведение на столь грустной ноте, но оно подошло к концу и больше писать здесь не о чем. Будем надеяться, что Маша со временем привыкнет к такому образу жизни, который предоставила ей судьба, и все пойдет у нее нормально. Здесь я ставлю точку и прощаюсь с вами до следующего вдохновения в проксаксизском стиле.

-1-

Оставить запись